Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея (ЛП) - Мосян Тунсю (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗

Больше он ничего не успел сказать.

Медленно опустив голову, он уставился на торчащий из живота меч.

На лице молодого господина Цю все еще было написано изумление, смешанное с недоверием, когда Шэнь Цзю одним движением выдернул меч.

Охваченный противоречивыми чувствами Шэнь Цинцю, словно заворожённый, наблюдал за этим кровопролитием.

Вашу, вашу, вашу мать, убийство в прямом эфире!

За считанные секунды, не успели персонажи его воспоминаний обменяться и парой фраз, как началась та самая резня!

Шэнь Цзю словно в трансе глядел на дело собственных рук. Прикрывая рану рукой, молодой господин Цю выхватил у него меч и, ударом ноги повалив юношу на пол, заорал:

— Эй, кто-нибудь, сюда!

Шэнь Цзю, не теряя времени, обхватил его за шею. Пока молодой господин Цю пытался высвободиться, в комнату вбежало несколько старых слуг семьи Цю. Завидя залитый кровью кабинет, они завопили дурными голосами. Охваченный паникой Шэнь Цзю сделал какой-то жест, и, вырвавшись из рук молодого господина Цю, меч пронзил грудь слуг, одного за другим.

Обернувшись, он узрел молодого господина Цю — тот, шатаясь, приближался к нему, собираясь вцепиться ему в волосы окровавленными руками. Шэнь Цзю ударил вновь, на сей раз пробив лёгкое.

Снова и снова, в полную силу — Шэнь Цзю вонзил в него меч не менее полусотни раз, и с каждым ударом его лицо делалось всё свирепее. Он не успокоился, пока не превратил лежащее перед ним бездыханное тело в кровавое месиво — и лишь тогда остановился, задыхаясь.

Должно быть, это было первое убийство Шэнь Цзю — и определенно первое, совершённое с помощью духовной энергии.

Наблюдавший за ним Шэнь Цинцю застыл в немом ужасе.

Первый раз — и с какой жестокостью!

Некоторое время Шэнь Цзю в остолбенении созерцал полную трупов комнату, затем словно бы очнулся, швырнув меч оземь. Меряя библиотеку шагами, он вновь и вновь обтирал ладони об одежду, словно лишившись разума [7] от содеянного. Однако он весьма быстро пришел в себя — подобному самообладанию и впрямь можно было позавидовать.

Остановившись, Шэнь Цзю собрал пальцы в печать [8] для пробы — обагрённый кровью меч медленно поднялся с пола.

Казалось, вид парящего в воздухе меча преисполнил юношу невиданным воодушевлением.

Твёрдой рукой ухватив клинок за рукоять, Шэнь Цзю взмахнул им и двинулся прочь из кабинета, сжимая орудие убийства. Шэнь Цинцю какое-то время недвижно глядел ему вслед, пока Система не уведомила его:

[Напоминание: пожалуйста, сосредоточьтесь на заполнении пробелов в основной линии сюжета. Рекомендуемая дистанция для гарантии успешного завершения миссии — не более 10 метров!]

Итак, если он не последует за своим кровожадным предшественником, то Система вновь начнет драть с него баллы? При мысли о том, чем это заканчивается, Шэнь Цинцю поспешил следом за юношей, не рискуя отстать ни на шаг. Едва повернув за угол, Шэнь Цзю натолкнулся на пару дородных слуг. Изящное движение кисти — и вспышка холодного света раскроила жирные шеи, выпустив на волю фонтаны крови.

Теперь Шэнь Цзю убивал всех встречных, не моргнув глазом, и с каждой новой отнятой жизнью лишь сильнее распалялся — зародившаяся в уголке губ улыбка всё сильнее походила на звериный оскал. Его путь сопровождали неумолчные крики ужаса — а следы усеивало не менее десятка обезглавленных трупов. Однако предпочтения в выборе жертв были очевидны: он убивал лишь мужчин — видимо, только они навлекли на себя его ненависть — не обращая внимания на прячущихся в кухне и по углам перепуганных служанок: похоже, его нимало не беспокоила возможность оставить свидетелей своего преступления.

Без того доведенного этой сценой до содрогания [9] Шэнь Цинцю заставил передёрнуться внезапный вопль ужаса из-за спины.

В конце коридора стояла Цю Хайтан, смотря на них остановившимся взглядом. И было от чего: с ног до головы покрытый кровью Шэнь Цзю, выдергивающий меч из горла очередной жертвы, был неотличим от лютого призрака.

Красивое чистое лицо Цю Хайтан исказила судорога, глаза закатились, и она рухнула прямиком в лужу крови.

По всему видно, что обморок — излюбленная реакция этой женщины на любые потрясения.

При виде Цю Хайтан Шэнь Цзю, казалось, пришел в чувство — опустив руку с мечом, он, поколебавшись какое-то время, двинулся в сторону кухни.

Вскоре занялся пожар, и чёрные тучи над поместьем Цю окрасились багровыми сполохами Преисподней.

Вытащив из дома бесчувственное тело Цю Хайтан, Шэнь Цзю как раз укладывал его под кустом, когда за его спиной беззвучно возникла темная фигура. Юноша тотчас крутанулся на месте, вскинув руку с мечом, а в глазах вновь сверкнула жажда убийства — но тотчас потухла, как только он узнал подошедшего.

— Старейшина, — бросил Шэнь Цзю, испуская вздох облегчения.

Стало быть, это — тот самый У Яньцзы, который, смутив ум юноши своими заклинательскими трюками, сподвиг его на бунт.

— Почему убил не всех? — тотчас потребовал он.

Шэнь Цзю помолчал некоторое время, прежде чем ответить:

— Те, кого я хотел убить, мертвы.

— На самом деле, твой брат был не так уж и неправ: хоть ты и обладаешь выдающимися задатками, ты упустил время для их развития. К тому же, твои кости повреждены длительными пытками. Быть может, тебя и удастся чему-то обучить, но вершин мастерства тебе уже не достичь. Будь ты хотя бы на пару лет моложе — был бы совсем другой разговор.

Раз этот человек знал, что именно сказал Шэнь Цзю молодой господин Цю, выходит, он видел всю драму от начала до конца, и все же предпочел не вмешиваться, оставаясь безмолвным наблюдателем сродни Шэнь Цинцю. Похоже, этот «старейшина» и впрямь был тот еще фрукт — последовав за ним, Шэнь Цзю избрал отнюдь не гордый путь благородного мужа [10].

При этом сам Шэнь Цинцю мог запросто указать на несколько противоречий в словах У Яньцзы: даже начав с запозданием, человек мог сформировать золотое ядро за десяток лет с небольшим, если он достаточно талантлив — а что до этого тела, то о задатках своего предшественника он знал отнюдь не понаслышке — потому-то даже столь равнодушный к вопросам карьеры и достижений человек, как он сам, не мог не возмутиться подобным принижением возможностей Шэнь Цзю. Теперь-то он наконец понял, откуда взялось неуемное стремление оригинального Шэнь Цинцю непременно быть первым во всём, и почему он, несмотря на все свои достижения, продолжал чувствовать себя ущемлённым. Воистину, иметь что-то и потерять — ещё хуже, чем не иметь вовсе.

На тыльной стороне державшей меч руки Шэнь Цзю выступили вены.

— Эта скотина мне не брат, — холодно бросил он. — И как, по-вашему, могу ли я свернуть с этого пути, зайдя так далеко? Разве вы оставили мне иной путь?

Но У Яньцзы уже отвернулся, удаляясь. Видя, что Шэнь Цзю неподвижно стоит в воротах поместья Цю, он бросил через плечо:

— Так ты идешь или нет? Кого ждешь?

Это риторическое «Кого ждешь?» было призвано поторопить Шэнь Цзю, в глазах которого плясало взметающееся к небесам пламя.

Из дома сломя голову вылетали слуги, которым посчастливилось выжить в этой резне. Среди этой беготни и криков ужаса лишь бледный силуэт в воротах оставался средоточием спокойствия; багровые и золотые отблески пламени дрожали на одежде, переплетаясь с юркими тенями в причудливом танце.

Огонь разгорался все сильнее. Вскоре балки не выдержали, и крыша рухнула. При виде этого бледная дорожка прочертила черную от копоти щёку Шэнь Цзю.

Зашвырнув меч в бушующий океан огня, он развернулся, чтобы последовать за наставником.

— Я больше не буду ждать.

Лишь Шэнь Цинцю знал, кого он имел в виду — юношу, который обещал вернуться, чтобы спасти его — и всё же не пришёл.

Но ведь иначе и не могло быть, верно? Это же клише из клише, навроде: «Вот вернусь домой и женюсь на тебе!» Всем известно, что, когда человек торжественно заверяет тебя: «Я непременно вернусь!» или «Я тотчас же вернусь, как только…» — то вы больше и тени его не увидите, проверено опытом миллионов читателей!